Аббас был бедный феллах. Целыми днями трудился он, чтобы добыть
пропитание себе и своей семье, а в свободные часы все думал о том, как
бы найти клад, который избавил бы его от нужды.
Однажды в очень жаркий день Аббас, как обычно, работал в поле.
Почувствовав сильную усталость, он сел под дерево и принялся мечтать:
“Если бы Аллах дал мне волшебную силу, чтобы я мог превращать все, чего
ни коснусь рукой, в золото, — тогда я избавился бы от тяжкого труда и
зажил в полном довольстве”.
И вдруг он услышал голос:
- О Аббас! Сейчас ты получишь то, чего тебе так хочется! Положи свою
руку на какой-нибудь предмет — и он тотчас превратится в чистое золото.
Аббас не поверил своим ушам. Но все же потянулся к земле и взял
маленький камешек. Едва он коснулся его — камешек тут же превратился в
чистое золото. Потом Аббас дотронулся до другого камня — и тот тоже
стал золотым.
Аббас очень обрадовался и подумал: “Сейчас я отправлюсь в город и
превращу пыль и камни в золото… Потом куплю много земли, построю на
берегу реки дворец и окружу его огромным садом… Я куплю прекрасных
коней и облачусь в роскошные одежды…”
Тут он хотел подняться, но, почувствовав сильную усталость, голод и
жажду, понял, что не сможет идти.
“Съем-ка я то, что принес с собою утром из дому”,- решил он и протянул
руку к завтраку, который лежал в маленьком мешочке возле дерева. Аббас
взял лепешку, но, положив ее в рот, почувствовал металл. И хлеб
превратился в золото!
В мешочке оставалась еще луковица. Аббас поспешно схватил ее. Каково же
было его смятение, когда и луковица стала золотым слитком, который он
не мог съесть!
Аббас страшно перепугался. Как он будет теперь пить и есть? Как будет
жить в этом мире золотых слитков? Ведь так он очень скоро умрет от
голода и жажды, даже не попользовавшись золотом, которое без труда
дается ему в руки.
Так думал Аббас, представляя, как умрет в муках от голода и жажды, раз
все, чего бы он ни коснулся, превращается в золото.
Но тут он открыл глаза, увидел себя примостившимся в тени дерева и
понял, что грезил. Глубокий вздох облегчения вырвался из его груди;
словно гора свалилась у него с плеч.
- Как же хорошо, что все это было лишь сном! — проговорил он